Убить Генри Киссинджера! - Страница 51

* * *

«Мерседес» одолел последние метры, ведущие к аэропорту. Масса других машин мчалась отовсюду в том же направлении, но все они находились гораздо дальше «мерседеса».

* * *

– Откройте! – крикнул чей-то нетерпеливый голос. – Откройте немедленно!

Диспетчеры, которых палестинцы продолжали держать под прицелом, молча в отчаянии переглянулись. Возле диспетчерского пункта просвистели реакторы «Боинга». Радио проговорило:

– Кувейт-тауэр, здесь ноябрь 720, фокстрот, приближаюсь к танго-3, конец.

Радио замолкло. В дверь отчаянно колотили ногами и прикладами. Один из палестинцев крикнул по-арабски:

– Если вы сорвете дверь, мы немедленно убьем диспетчеров!

Снаружи продолжали неистово бить по двери, которая уже почти срывалась с петель. Палестинец отчеканил:

– Ликвидируем первого заложника!..

Он схватил одного из диспетчеров за волосы, повалил его на колени, пригнул голову к полу и стволом пистолета надавил на шею.

– Скажи им, что я с тобой делаю, собака!

Тот дрожащим срывающимся голосом истерически завопил:

– Остановитесь! Прошу вас, остановитесь! Он сейчас меня убьет!

Двое других диспетчеров застыли, не в силах вымолвить ни слова. Наконец старший произнес:

– Что же вы с нами делаете?! Мы ведь такие же арабы, как и вы!

– Вы не арабы! – сквозь зубы прошипел палестинец. – Вы грязные собаки и подлецы. Иначе бы вы сражались вместе с нами!

– Откройте! – орали снаружи. – Вы врете! Мы не верим ни единому вашему слову!

– Не верите, псы?! – Палестинец нажал на спусковой крючок, и пули просвистели в нескольких сантиметрах от головы несчастного. – А ты молчи! – крикнул палач сжавшемуся в комок диспетчеру. – Не то...

Кошмар длился, диспетчеры ждали неминуемой смерти, раздирая уши, свистели реакторы «Боинга»...

– Мы казнили первого заложника! – выкрикнул палестинец. – Оставьте нас в покое! Через десять минут выйдем!

По ту сторону двери раздался сухой требовательный голос кувейтца-командира:

– Огонь!

Раздался глухой взрыв, окутанная клубами сизого едкого дыма дверь рухнула, и палестинец с колена пустил автоматную очередь в образовавшийся проем. Лавина солдат и полицейских отхлынула. Другой палестинец выхватил из кармана гранату, вырвал предохранитель и с криком «Палестина! Палестина!» швырнул ее в микрофон.

Дальше все смешалось: в диспетчерскую ворвались солдаты, которые почти в упор расстреляли палестинца с автоматом, стоявший на коленях диспетчер мешком свалился на пол с раздробленным черепом, был убит и второй палестинец. В этот момент взорвалась граната, во все стороны метнулись длинные языки пламени, посыпались осколки, стоявший возле микрофона диспетчер превратился в воющий горящий факел, третий выскочил в коридор и тут же упал, сраженный десятком пуль.

Из разбитых окон диспетчерской валили клубы черного дыма. Пламя сжирало трупы террористов, диспетчеров, погибших солдат и полицейских. В это время внизу, отданный на милость коммандо «Иерусалим», остановился везущий Киссинджера и десятка три журналистов «Боинг-707».

* * *

Пятеро носильщиков в белых комбинезонах с эмблемой Кувейтской авиакомпании на спине, не торопясь, прошли в багажный зал, и тут же непонятно откуда раздались автоматные выстрелы. В транзитном зале началась паника: люди бросались на пол, стремились выскочить на летное поле, их отбрасывали контролеры в полицейской форме, отовсюду слышались крики о помощи, ругань и проклятия. К зданию подкатывал «Боинг-707».

Однако среди всей этой сутолоки носильщики оставались совершенно спокойными, словно это их не касалось. Подхватив с дюжину чемоданов, они вынесли их наружу, выбрали коричневый с ремнями и белой отметкой и моментально его раскрыли. Не прошло и минуты, как автоматы были разобраны, а гранаты рассованы по карманам. Метрах в двадцати от белых комбинезонов застыла громада недвижного самолета.

Раздался взрыв – из окон диспетчерской повалил черный дым. Двое носильщиков, навалившись на передвижную лестницу, покатили ее по направлению к «Боингу». Остальные охраняли их с тыла. Теперь, казалось, ничто не могло помешать миссии самоубийц-террористов.

В том случае, если члены экипажа, ни о чем не подозревая, откроют дверь, палестинцы должны были забросать проем гранатами и поливать автоматными очередями всех, кто попытается спастись. Если же дверь не будет открыта, члены коммандо договорились стрелять по крыльям и бросать гранаты под самолет, от чего тот должен был обязательно взорваться.

Стоя напротив «Боинга», руководитель коммандо Салем Бакр почувствовал, как по его спине побежали струйки холодного пота, а во рту появился неприятный металлический привкус. Он подумал, что это, возможно, от страха и что он не выработал в себе привычки с отрешенной мудростью думать о собственной смерти. До сих пор он успешно занимался вопросами смерти других.

* * *

Малко заметил и людей в белых комбинезонах, которые катили передвижную лестницу, и идущих за ними других, с автоматами наперевес, и черный дым, поваливший из окон диспетчерской.

– Это террористы! – не помня себя, закричал он Чаржаху.

Тот, кипя яростью, перемежал арабские проклятия с английскими. Малко промчался справа мимо «Боинга» и резко повернул налево. Взвыли тормоза, «мерседес» занесло на повороте, и он оказался между людьми в белом, катившими лестницу, и носом самолета.

Малко с Абу Чаржахом спрыгнули на землю. Однако первый носильщик уже целился в князя, и не успел тот выхватить свой суперплоский пистолет, как он выстрелил. Раздался сухой щелчок, и по белому комбинезону побежала густая алая кровь: оружие взорвалось в руках террориста и разворотило ему грудь и лицо.